Provenance

"Ассоциирование цветка с раной – след надлома, оставленного опытом Первой мировой, – общее место в художественном мифе сюрреализма. Нюансированный символизм, позволяющий облечь травму в визуальную форму, присущ и Кушаеву. Делирий – расстройство сознания, вызывающее искажения в восприятии действительности, аффективные нарушения и навязчивые состояния – всегда вызван ситуацией разрыва в полотне рационального хода событий. Привычки повседневности с её магическим повторением ритуалов прерываются сбоем, ошибкой, поломкой, запускающей новый порядок, одержимый собственной логикой. Процесс возникновения такой параллельной альтернативной монотонности – сценарий нарушения знакомого пространства координат – зафиксирован в живописных и графических работах Кушаева, раскладывающего его на четыре такта: столкновение, оцепенение, разрушение, трансформация.

Пунктир этого черно-белого нарратива вращается вокруг образа обнажившегося знания, меняющего природу вещей. Он возвращает нас к кругу канонических вопросов о границах видимого и этике видения, о риске зрения и опыте блуждающего взгляда. Траектории его жизни, предполагающей откровение и преображение, Кушаев фиксирует в сухих терминах религиозного искусства, последовательно выстраивая свое повествование, как это принято в иконописной традиции. Но не менее значим и подстрочный диалог художника с классиками советского неофициального искусства, в котором на равных сосуществуют скульптурная экспрессивность Эрнста Неизвестного и развоплощение видимого мира Михаила Шварцмана – агрессивная материальность чувственного и сакральная хрупкость возвышенного. Испытание, проверка подлинности вещественного мира и его диагностика – первоначальные вводные данные для открытия формулы исцеления." –
Мария Доронина